В неуловимых волнах синевы
переливаясь, облачные львы,
верней - один, повернутый неловко,
всплывает вдруг... О чем ты говоришь,
Полоний мой? Нет, это просто мышь,
подземных звезд бесполая воровка,
довольная минутным бытием,
она в зрачке сжимается твоем,
и, как поэт сказал бы, в неге праздной,
спешит бесшумным, курсом на закат,
где золотом расплавленным богат
диск солнечный, и мрак шарообразный.
Рассеемся - я тоже залечил
свой давний дар, и совесть облегчил
вечерней речкой, строчкой бестолковой...
Ни облаку, ни ветру не судья,
плыву один в небесные края,
неверностью- и ревностью окован.